На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

"ЗГВ: горькая дорога домой"

3

29 апреля 1994 года. Впереди 4 месяца вывода, позади 40 месяцев напряженной работы. Соединения уходят строго по графику.

Главком группы генерал-полковник Матвей Бурлаков на пресс-конференции в Берлине в очередной раз взывает к общественности. Из 32 военных городков построено только 6 (!?). Немногим более 9 тысяч квартир. А боевой состав некогда мощнейшей военной группировки сократился на 95 процентов. Выведено 49 тысяч бесквартирных семей. Не трудно подсчитать, сколько офицерских семей осталось без дома, без крова…

А как оптимистично все начиналось…

Журнал «Шпигель». Ноябрь 1990 года.

«Накануне визита М. Горбачева в ФРГ Г. Коль проинформировал советского Президента о подготовке немецкой стороны к выполнению обширной программы, предусматривающей строительство 36 тысяч квартир.

Выступая на заседании кабинета по данной проблеме, Г Коль заявил: «Мы не должны разочаровать Советы».

Строительство жилья для советских военнослужащих имеет, по его мнению, символическое значение для германо-советского сотрудничества».

Очень верные слова. Но как огромна дистанция между словом и делом. «Мы не должны разочаровать Советы». О, нет, господин канцлер, не о разочаровании идет речь. О трагедии. Вывод войск стал трагедией для тысяч офицерских семей.

Возвращение в палатки не просто «временные неудобства», как пытаются убедить нас прекраснодушные политики.

Это позор для главы семьи, который не смог дать своим близким самое насущное — крышу над головой.

Это несчастье для матери, хозяйки, лишенной крова.

Это исковерканная на всю жизнь детская психика.

А тысячи острейших социальных, бытовых, нравственных проблем, которые напрямую связаны с бездомным положением. Ведь неспроста в России бесквартирных офицеров зовут «бомжами в погонах». Нет, это не броская фраза, придуманная журналистами, это социальное положение — отсутствие прописки, работы, возможности лечиться.

У меня до сих пор перед глазами заплаканное лицо дочери, вернувшейся из библиотеки. Ей не дали книг только потому, что в паспорте не было штампа о прописке.

Пока вы военный «бомж», не дай Бог кому-либо заболеть из близких. В 1982 году, в Ленинграде я прошел все круги ада — райздрав, горздрав, райком партии, чтобы положить жену в больницу. Никто не помог. Сжалилась главврач одной из районных лечебниц, тоже жена офицера, на свой страх и риск устроила койку бездомной супруге капитана Советской Армии.

Если когда-нибудь эта книга попадет в Германию, хочу донести до умов и сердец немцев боль и безысходность бездомных российских офицеров. Задумайтесь, оглянитесь, что оставили военные России на немецкой земле — построенные за полвека цветущие, благоустроенные городки, налаженную жизнь, удобные квартиры. Вспомните, как вы прощались с нами, как русские обнимали вас, не тая зла и обиды, как пели они в своих песнях о дружбе и мире… А ведь каждый из них точно знал, что уезжает не в обещанную квартиру, а в промерзший барак, в продуваемую всеми ветрами армейскую палатку.

Особенно страшно было за наших детей…

И несмотря ни на что Западная группа уходила точно в срок, в строгом соответствии с графиком. Где, в каком уголке света найдете вы человека с такой доброй, распахнутой душой, офицер какой армии способен на такое самопожертвование?

Да простят меня коллеги из бундесвера, но вспомним, как неохотно ехали служить они в восточные земли. А семьи многим из них так и не удалось вытащить с родного Запада — из Баварии, Гессена, Баден-Вюртемберга. Но Бранденбург и Саксония-Ангальт далеко не Сибирь и даже не леса Смоленщины, Брянщины, Подмосковья. Там посланцев с Запада ждали не палатки и бараки, а вполне благоустроенные квартиры и солидная прибавка к жалованию за службу в отдаленной местности. Если таковой местностью считать, к примеру, Потсдам или Дрезден, то что тогда гарнизон Магоча в Забайкалье? Неспроста ведь до сих пор бытует в армии старая поговорка о том, что «Бог создал Сочи, а черт — Магочи».

Да, мы не только победили фашизм. Не только способствовали объединению немецкой нации. Но и ушли, как обещали, точно в срок. Вывезли ядерное оружие, технику, тысячи тонн боеприпасов. Вывезли офицеров, прапорщиков, солдат, свои семьи.

Куда? В никуда. Попытайтесь понять человека, уезжающего в никуда. Немцы-западники удивляются, как дорожат жители восточных земель своей квартирой. Да что там квартирой, по западным меркам, квартиркой.

А теперь представьте, вы едете с семьей и там, куда вы едете, нет даже «квартирки», просто комнатки, угла за фанерной перегородкой.

Газета «Наследник Победы».

Западная группа войск.

Март 1994 года.

Часть, которой командует полковник А. Репик, вышла из Германии весной 1991 года. Думали ли ракетчики, служа в Магдебурге, куда их забросит судьба?

«Канатчикова дача», — так называют свой барак офицеры и семьи, живущие здесь.

Марина Субботина, Татьяна Зимина, Любовь Ерохина и другие жены военнослужащих наперебой рассказывают о своем житье-бытье.

— «Бомжуем» здесь уже три года. Каждый дождь встречаем с тазиками и ведрами — течет крыша. Нет горячей воды, зимой замерзаем от холода, а летом задыхаемся от вони — в полуметре от окон находится канализационный сток…

— Барак до такой степени пропитан влагой, что у всех наших детей без исключения развился хронический бронхит. Почти все в этом году отлежали по несколько недель в инфекционной больнице.

— В нашей «даче» полным-полно крыс, мышей, блох, а через раз наведываются тараканы, им, видимо, тесно у соседей.

«Неужели это правда?» — задает себе вопрос автор статьи. Оказывается, описанные ужасы не выдумка. Все существует на самом деле. И тошнотворная канализация под окнами, и стены, на которых уже не держатся обои, и прогнивший пол.

Весной 1991 года, прямо из эшелона, прибывшего из Германии, вселились сюда офицеры с семьями. Тогда же им пообещали: через два года обеспечим жильем. К выходу статьи в свет прошло три года, но воз и ныне там…

Где оно, это жилье? Сколько еще ждать? Вопросы, вопросы… Помните, я говорил, страшно за детей. Они то в чем виноваты?

В чем виноват семилетний сын и трехлетняя дочь старшего лейтенанта Алексея Ерохина, восемнадцать раз болевшие в один год?

Как объяснить сыну Риты Добровольской, сломавшему руку, что «скорая помощь» не приехала за ним потому, что в бараке и окрестностях нет телефона. Хорошо, не растерялась мать, в отсутствие мужа-офицера схватила в охапку стонущего от боли сынишку, выбежала на трассу и за несколько тысяч рублей упросила частника подбросить до ближайшей больницы.

Тогда все обошлось. Но обойдется ли завтра? Скажите, какая другая армия способна на такие лишения?

Однако вывод шел четко по графику. Неимоверно трудно, но в соответствии с международными договоренностями.

Газета «Тагесшпигель». Май 1994 года.

«Вывод русских идет без проблем».

«По данным начальника немецкого отдела по связям с ЗГВ генерал-майор X. Ферча, вывод российских войск идет по плану.

…Ни с чем не сравнимы огромные заслуги ЗГВ по передаче 1026 городков с площадью, большей чем федеральная земля Саарланд».

Газета «Лейпцигер Фолькецайтунг».

Апрель 1994 года.

«В Британской рейнской армии пропадают даже танки».

«Взрывчатое вещество, оружие, а возможно, даже танки «пропадают» из арсеналов британской армии, дислоцированной в Германии».

Такие факты были приведены в недавно опубликованном докладе финансовой контрольной комиссии парламента Великобритании о ходе планового вывода британских войск.

В организации этих мероприятий царит полная неразбериха, отсутствует учет взрывоопасных материалов и другого военного имущества.

Газета «Дейли Телеграф» цитирует высказывание члена финансово-контрольной комиссии: «Там царит полный хаос».

Следует учесть и то, что британцам до 1995 года надо было вывести всего 27 тысяч человек из 38 пунктов дислокации, а нам — 546 тысяч из 777 военных городков.

И все-таки, как нередко случается в жизни, мужество и самопожертвование одних — это ничто иное, как неизбежная компенсация за разгильдяйство и низкий профессионализм других.

Почему офицеры ЗГВ и их семьи выходят, по существу, «в чисто поле», кто виноват, что они годами ждут жилье, «перебиваясь» в зловонных бараках и промерзших палатках?

Неужто нет виновников подобному безобразию? Понять это хотят как в России, так и в Германии. У нас тут на двоих одна судьба.

Журнал «Шпигель». Ноябрь 1990 года.

«Министр хозяйства X. Хусман, которому поручено это направление, сетует «на некомпетентность, отсутствие инициативы» и ведомственную неразбериху у советских партнеров. Он полушутя говорит, что «армия — единственная система, которая здесь еще функционирует».

Главком ЗГВ М. Бурлаков. Выступление перед депутатами бундестага ФРГ — членами комитета обороны. Январь 1994 года.

«Я с сожалением сообщаю вам, что требовательность как российских должностных лиц, так и представителей министерства экономики ФРГ к фирмам по выполнению планов строительства жилья не высокая».

Итак, немцы считают, будто всему виной — русские, с их некомпетентностью и неразберихой. Главком ЗГВ имеет на сей счет свою точку зрения. Он бросает упрек как родному Министерству обороны и его Главному квартирно-эксплуатационному управлению, так и Министерству экономики ФРГ, представители которого на местах осуществляют контроль хода строительства.

Кто тут прав, кто виноват, сразу не разберешься. А разобраться надо…

Телевидение ФРГ.

Сентябрь 1990 года.

«В Москве завершена работа над текстом советско-германского договора о предоставлении СССР финансовой помощи. В соответствии с договором, ФРГ предоставит Советскому Союзу 12 млрд. марок, а также 3-х миллиардный беспроцентный кредит. 7, 8 млрд. ДМ из этой суммы планируется использовать для финансирования строительства 36 тысяч квартир для выводимых войск…»

Так родилась «программа 7,8 млрд. марок», а точнее, ее финансовая база.

Что требовалось от советской стороны? Казалось бы, совсем немногое — определить, где строить и кому строить.

Определили. Вряд ли сегодня поднимется рука бросить камень в тех, кто предложил расположить войска Западной группы в приграничных округах. Армия всегда стояла по границам государства. Это аксиома стратегии.

Теперь находятся «светлые головы», крепкие, как всегда задним умом, и заявляют: «Германскую» группировку нельзя было раздергивать, растаскивать по углам, следовало вывести как единое воинское формирование. И создать на ее базе округ. Тем более, что Уральский, Сибирский, Приволжский округа при размахе территорий весьма бедны войсками.

Возможно, теперь так бы и поступили. Но тогда была иная страна, с иным геополитическим воззрением. И потому соединения ЗГВ выходили на Украину и в Белоруссию — в Прикарпатский, Киевский, Одесский, Белорусский округа. Там начинали возводить и первые городки по «программе 7,8 млрд. марок».

Особенно активно шло строительство в Белоруссии. За два года (1991–1992 г. г.) были введены в строй 4 городка: в том числе Борисов, Слогородков, и сдали в эксплуатацию почти 6 тысяч квартир.

В эти годы и Украина получила два благоустроенных военных городка — в Кривом Роге и Староконстантинове. Позже к ним добавятся городки в Киеве и Новгород-Волынском. В общей сложности — 5170 квартир.

Когда закладывалось жилье, еще никто не подозревал, что с развалом Советского Союза все эти тысячи квартир окажутся за рубежом, за границей, и в городках разместятся дивизии суверенной Беларуси и «самостийной» Украины.

А Россия? Россия осталась без новейших образцов танков, боевых машин пехоты, бронетранспортеров, ведущих полков дальней авиации. Они также оказались в приграничных округах и стали теперь собственностью новых государств — бывших республик Советского Союза. Это произошло и с квартирами.

Взяв под свою юрисдикцию Западную группу войск, Россия унаследовала все проблемы вывода, в том числе и острейшую среди них — жилищную.

Кое-что удалось построить и в Российской Федерации — городки Владикавказ и Шайковка. Не знаю, можно ли считать военный городок, возведенный во Владикавказе, российским, но в Шайковке — наверняка. А это всего лишь тысяча квартир…

На десятки тысяч выводимых войск — тысяча квартир (!?).

Таким образом, построив более 7 тысяч квартир, Западная группа осталась практически без жилья.

Беларусь, после обретения суверенитета, заговорила о существующей сверх-милитаризации республики и взялась за резкое сокращение своих Вооруженных Сил. Украина с трудом «справлялась» с проблемами уже выведенных на ее территорию соединений и частей из Германии. Да и ЗГВ теперь оказалась частью российской армии. Значит, всем войскам группы была одна дорога — в Россию.

Но куда? Россия велика. Это следовало заново, в срочном порядке определить. Но в срочном порядке не получилось. Слишком много проблем было увязано со строительством городков — геополитических, стратегических, тактических и даже личных. Слишком сильно было сопротивление местных чиновников.

И вот уже апрель 1993 года. Вывод идет два года. Пройден «экватор». Остался год и восемь месяцев до окончания беспрецедентной операции. Нашими войсками освобождено и передано немецкой стороне более 470 городков. А что же в России?

«Мы столкнулись с острейшей проблемой обустройства войск в новых местах дислокации и обеспечения жильем офицерских семей», — признался М. Бурлаков, выступая в Гамбурге, в академии командных кадров бундесвера.

Из ЗГВ выведено 33 тысячи бесквартирных, в том числе более 23 тысяч в Россию. За этот же период по программе 7,8 млрд. ДМ в России построено лишь 2212 квартир, что составляет обеспеченность жильем 10 %. На Украине этот показатель равен 40 %, в Беларуси -13,4 %.»

Стало быть, всего 10 процентов. Однако, думаю, реально эта цифра значительно ниже. Во Владикавказе в военном городке достаточно случаев самозахвата квартир беженцами, местным населением.

Что же касается новых мест дислокации, таких городков, как Орешково, Богучар, Ельня, Зерноград — по ним лишь разрабатывалась техническая и тендерная документация. По городским — Кубинка, Андреаполь, Миллерово, Мариновка, Буденновск — тендерная документация продавалась. Еще по четырем городкам — Тверь, Кострома, Вязьма и Морозовск — велись контрактные переговоры. И в 10 местах начиналось строительство.

Разработка, продажа тендера, переговоры и заколачивание первых кольев на месте будущей стройки… А ведь на дворе не 1991-й и даже не 1992-й годы. Весна 1993-го…

Чему же тогда удивляться, если и через полгода тот же Главком ЗГВ на своей пресс-конференции в Берлине воскликнет: «Неделю назад я был в районе Богучар, куда выводится 10-я танковая дивизия. Там — чистое поле. Кто виноват в этом?»

И генерал Бурлаков первоочередными виновниками назвал Горбачева и Шеварднадзе.

Они, «подписывая Договор, не вникли в масштабность предстоящих задач. А надо было глубоко задуматься о судьбе людей».

Но разве не «повинен» в этом развал Союза и коренной пересмотр плана передислокации частей ЗГВ, медлительность ГлавКЭУ Минобороны, бычье упрямство «удельных князьков»? Да, виноватых много, но ответ за провал держать, как всегда, некому.

…И все-таки специалисты считают: даже при столь позднем старте строительных работ, весьма непростой обстановке в стране и армии, при сотнях различных объективных и субъективных причин мы могли строить и сдавать жилье вовремя, в соответствии с планом. Иное дело, что сам план опаздывал, отставал от темпов вывода, но тут уж винить некого, кроме себя…

Зададимся вопросом: как мы умудрились опоздать дважды? Но об этом в следующей главе.

Картина дня

наверх